Толя Родин — огромный человек с вечной сигаретой в зубах и взглядом, устремленным вдаль.
Он всю жизнь уходил. Уходил в леса и в моря, уплывал по рекам.
Толина жизнь — это походы. Море, корабли, паруса. Реки и горы. Дикая природа. Охота. Рыбалка.
Зачем? Да просто жить он не мог по-другому. Просто жизнь без этого не имела смысла.
А в походе важно, когда рядом надежные друзья! Ведь именно в походах раскрывается настоящая дружба. А дружить Толя умел, умел любить и ценить. И друзей у него было много. Как будто звучал колокол — и все шли на его зов. «Родина-мать зовет» — часто в шутку говорили про него, но как точно эти слова соответствовали действительности!
В походы ходили небольшой группой — только самые близкие. И для того чтобы друзья могли пойти в его долгие походы, Толя продумывал варианты их выброски с середины маршрута или заброски на часть пути.
Толя Родин. Его фамилия удивительно соответствовала его внутреннему миру. Родина — это было для него свято. Всегда на его мачте реяли Российский и Андреевский флаги. Дома у Толи висела огромная, во всю стену, карта СССР, почти сплошь покрытая красной сетью его путей.
Маршруты Толя выбирал необычные. Просто смотрел на карту и шел туда, куда ему хотелось...
Оставайтесь, любите, живите. Я для Вас не помеха ничуть. Я на Вашем пути только веха, На которую не повернуть. Оставайтесь, любите, живите. Ни к чему громких слов суета... А меня, если можно, простите... Не желал я Вам горя и зла. Не желал я Вам дней непогожих, Не желал Вам присниться во снах. Я ведь просто случайный прохожий, Наскочивший на Вас впопыхах. Я простой, и понять меня просто, И душа моя тоже проста... И на море людском я не остров, Я такая, как все, волна. Та, что бьется о берег скалистый, Буйный свой верша хоровод. А потом, вдруг разбившись на брызги, Незаметно и тихо уйдет. Оставайтесь! Любите! Живите! Я ведь Вам не помеха ничуть, Я ведь в жизни у Вас просто веха, На которую не повернуть...
Под его руководством впервые были пройдены такие сложные реки, как Аварское (1971) и Андийское (1974) Койсу на Кавказе, Улуг-баш и Баш-хем (1975) в Саянах.
Очень влекла Толю Монголия, истоки Енисея. Побывав впервые на Шишхид-голе в 1972 году, он возвращался туда трижды, исследовал его притоки и истоки.
Особым было путешествие по рекам Мая и Уда, по маршруту Григория Федосеева: «50 лет назад он в этих местах составлял карту нашей страны. Все трудности и приключения, которые сопровождали его и его верного друга и проводника эвенка Улукиткана, он описал в своих книгах „В тисках Джугдыра“, „Смерть меня подождет“, „Тропою испытаний“. Мы росли и воспитывались на этих книгах, стараясь быть такими же сильными, смелыми, находчивыми и упорными в достижении цели, как герои Федосеева. Старались стать когда-нибудь такими же мудрыми и так же знать и понимать природу, как старик Улукиткан.
Конечно, было всегда мечтой увидеть воочию места, описанные в этих книгах, но подножия Станового были так далеко, у самого Тихого океана, и казалось, юношеская мечта так и останется мечтою. Шло время. Мы многому научились и многое повидали. И вот в год, когда Григорию Федосееву исполнилось бы 100 лет, а нам перевалило за полтинники, настало время, время исполнения мечты».
Важную роль в Толиной жизни играли рыбалка и охота.
В походах, выбирая стоянку, он всегда смотрел, есть ли место, где можно поставить сети. Первое дело на стоянке — не костер, не палатки, а сети. Утром все в том же порядке: сначала сети проверять, рыбу разделывать, потом — костер, завтрак, сборы. Ставились сети и в снег, и в дождь. А однажды они в лед вмерзли — вырубать пришлось.
Об охоте Толя писал: «Магазином здесь служат горы. Продавцов здесь нет, и товар не залеживается на прилавках, а порхает, скачет, бегает. За ужином придется погоняться...»
Что мясо, что рыбу Толя готовил со вкусом, с фантазией. Пироги, котлеты, шашлыки. Даже заливное из щуки как-то состряпал. Лучшие же кусочки и мяса и рыбы складывал в ведра и солил, чтобы угостить в Москве товарищей.
Я не запутался в путях, Я выбирал пути лихие... Моря, так только штормовые, А если горы, то в снегах, Я не запутался в путях. Я не запутался в друзьях. Они меня от бед хранили... Храним я ими и доныне, Не зная, что такое страх, Я не запутался в друзьях... Я не запутался в путях...
На плоту, на лыжах, пешком, на катамаране под парусом...
Саяны и Алтай, Кавказ и Карпаты, Кольский и Карелия, Приполярный и Полярный Урал, Архангельская область, Крым, Путораны, Якутия, Монголия, Баренцево море и Карское, Охотское и Шантарское — края, где побывал Толя.
А любимое место — Белое море. Много лет подряд на майские праздники отправлялся он туда на охоту.
В начале 90-х Толя вместе с Димой Циркуновым разработал проект трансконтинентального перехода на небольшом парусно-моторном судне по маршруту Москва — Чукотка — Аляска — Нью-Йорк через все основные реки России, по участку Североморского пути и по речным системам США и Канады. Длина перехода — 25 000 км. Уникальность маршрута в том, что он был рассчитан на прохождение за одну навигацию. План разработали до деталей, со всеми сроками, графиком движения по маршруту.
В 2001 году, в конце мая, Толя перенес сложнейшую операцию. У него отрезали пол-легкого — рак. Июнь, июль — болезненные процедуры. Август — Толя отправляется в Якутию.
Поход планировался несложным. Но судьба распорядилась по-своему.
«Река Учур. Юго-восток Якутии. Первая осень XXI века. На утлом плоту из 20 гнилых бревен выплываем к людям...» Почему так? Да потому, что однажды ночью от них ушел катамаран, со всеми продуктами, частью вещей, запасом рыбы...
До последнего дня Толя строил планы, придумывал новые маршруты. Летом 2002 года планировал начать многолетний переход на яхте из Владивостока по северным морям в Мурманск. Летом он собирался плыть, зимовать в городах. А следующим летом продолжать путь.
Но... не суждено было сбыться еще многим планам.
26 сентября 2002 года Толя Родин ушел в свой последний поход.